Много лет назад в далёкой заснеженной Воркуте сидел я у себя в кабинете перед пишущей машинкой,  задумавшись, обдумывая очередной сценарий. В те годы я руководил отделом художественного воспитания Дворца пионеров. В отделе было больше сорока сотрудников. Кроме меня в кабинете работала методист. Звали её Ирина Семёновна. В тот день она долго рассказывала своей подруге что-то по те-лефону, то громко заразительно смеялась, то умолкала ненадолго, а потом снова произносила продолжительные монологи. И как я не пытался сосредоточиться, ни-чего у меня не получалось. Не выдержав, я повернулся к Ирине Семёновне и улыб-нувшись сказал:

-А Козьма Прутков как-то воскликнул: «Если у тебя есть фонтан, заткни его...»

Я не успел договорить...

-Родственничка цитируете...- услышал я в ответ.

-То есть как родственничка? Прутков – фигура виртуальная...

-Да. Ну и что? Тут вот какая история...

И Ирина Семёновна поведалала мне крайне любопытную историю. Началась она в середине 19 века, в семье немного немало…перербургского губернатора М.Н.Жем-чужникова.

Михаил Николаевич в молодости недолго был адъютантом всесильного графа А.А. Аракчеева, но чем-то вызвал гнев влиятельного временщика и в течение суток был выслан из столицы на Кавказ. В 1812 году он участвовал в Бородинском сра-жении, где командовал батареей. Впоследствии дослужился до генеральского чина, был сенатором и с 11 декабря1835по 30 декабря1840года служил гражданским губернатором Петербурга. Женился он на Ольге Алексеевне Перовской. Ольга Алексеевна принадлежала к известному роду Разумовских-Перовских, давшему России крупных политических деятелей и писателей. Брат Ольги - Алексей был известен как писатель Антоний Погорельский. Её сестра –Анна - вышла замуж за графа К.П. Толстого. Старших своих сыновей сестры Перовские назвали в честь деда Алексеями.
Ольга умерла рано, 35 лет отроду, оставив мужу шестерых детей. Алексею - старшему из них - было 12 лет. «Троица» братьев Жемчужниковых —Алексей, средний Александр и самый младший Владимир - были литературно одарёнными людьми.

       Алексей                                   Александр

               Владимир

Лев Михайлович, хотя и не был лишён литературного дара, увлекался рисованием.

Лев Жемчужников. Автопортрет.

Ещё будучи в пажеском корпусе, Лев познакомился с К.П.Брюлловым и показал ему свои рисунки. Позднее Лев Михайлович в своих воспоминаниях напишет:

«Он начал меня отговаривать от поступления в Академию, советовал не бросать учения, так как художнику всё пригодится... Он говорил о том, как труден путь, как упорно должен заниматься художник, садиться за работу с восходом солнца и кон-чать работу, ложась спать... «Что ж, хотите быть художником?» - Я подумал и заду-мался... «Хочу»- сказал я твёрдо. Он протянул мне руку и благословил, конечно, словесно.»

После окончания пажеского корпуса Лев, неожиданно выйдя в отставку, поступил учиться в Петербургскую Императорскую Академию художеств в класс к Брюлло-ву. Нужно сказать, класс получился просто выдающийся: П.А.Федотов, Т.Г.Шев-ченко, А.А.Агин – будущий первый иллюстратор «Мёртвых душ», маринист Л.Ф. Лагорио, будущий профессор Академии А.Е.Бейдеман и другие.

П.А.Федотов                                             Т.Г.Шевченко                                      А.А.Агин

Л.Ф. Лагорио

Лето 1855 года 26-летний Лев Жемчужников провёл на Украине в деревеньке Ли-новица, в родовом имении графа Сергея Петровича де Бальмена. Граф был давним другом М.Н.Жемчужникова. Жил Лев в отдельном флигеле, что было ему особенно удобно. Однажды Лёвушка, как его называли хозяева, делал акварельный портрет с дочери местного старосты. Звали её Акулина. Приглянулась она молодому худож-нику. Много лет спустя в своих мемуарах он напишет: «Она была одних лет с Ма-ней (дочерью де Бальменов), и я имел к ней более симпатии, чем к Мане. Она мыла мне кисти, приносила их во флигель и случалось её поцеловать, так как я замечал и её склонность ко мне...» У графа, судя по всему, были свои планы относительно до-чери Мани и Льва Жемчужникова, которые, как мы увидим, расходились с планами художника.

Портрет Л.М.Жемчужникова.

Но и на следующее лето Лёвушка снова приезжает в Линовицу. На этот раз семей-ство уже не выбежало на крыльцо встречать приезжего... Зато в укромном уголке соскучившиеся друг по другу влюблённые смогли дать волю своим чувствам. Но дадим слово самому Льву Михайловичу: «Когда Сергей Петрович пришёл ко мне, я решил высказать всё и, веря в его дружеское ко мне расположение, просил, чтобы он отпустил Акулину на волю, предоставив мне о ней позаботиться. Мой друг, мой милый граф, образованный и свободомыслящий, изменился в лице, закрутил усы, зашагал по комнате и сказал, что этого он сделать не может.» Неприятности одна за другой посыпались на семью Акулины. Шестидесятитрёхлетнего отца её уволили с должности и высекли розгами. Акулине тоже грозила эта участь.. Вскоре Лёвушка пришёл к твёрдому решению – похитить свою возлюбленную. Другого выхода у него просто не было. Дворянское чувство человеческой порядочности подсказало ему этот способ. Ничто не могло помешать ему в осуществлении задуманного. И похищение состоялось. Не без помощи кузена – Алексея Толстого. Молодых людей объявили в розыск. На дорогах были расставлены жандармские посты. Большого труда стоило им добраться до Петербурга. Лев поселил свою возлюбленную на ок-раине города. Изменили ей имя, стала зваться она Ольгой. Втайне Лев надеялся по-лучить благословнеие отца. Всё осложнилось ещё и тем, что Ольга оказалась бере-менной. А отец ни сном, ни духом ничего не знал об авантюрах своего отпрыска. Когда же ему стало известно о намерениях сына, Михаил Николаевич категориче-ски отказался их благословить, и Льву не оставалось ничего другого как бежать за границу, ибо в России жить с беглой крепостной было просто невозможно. Друг Жемчужникова - художник Александр Бейдеман - помог ему вывезти Ольгу за гра-ницу под видом горничной его жены Елизаветы.

А.Бейдеман (17 августа 1816- 27 февраля 1869 г)

А через год в Париж, где поселились Лев, Ольга и родившийся вскоре у них сын Юрий, неожиданно приедет младший брат Владимир. Он был послан с необычным предложением Михаила Николаевича Льву. Братья встретились прямо на вокзале.

- Не верит папенька, что она тебя любит. – говорил Володя,- Барина она в тебе ви-дит..Да, да барина и любит не тебя, а барина!.И вот отцово слово - ты прямо сей-час, не заходя домой, уезжаешь. Уезжаешь на год...

- Куда?

-А куда хочешь! Поезжай на Восток. Путешествуй. Вот тебе деньги. Вернёшься че-рез год. О семье своей не беспокойся, мы о ней позаботимся. Коли будет любить тебя Ольга, будет ждать, папенька простит тебя, и всё будет хорошо...

Л.М. Жемчужников после некоторого колебания принял предложение отца и уе-хал, посетив Вену, Триест, Венецию, Анкону, Корфу и Афины и Восток. Во время его отсутствия чего только не предлагали Ольге. Одно предложение было заманчи-вее другого. Но она твердила одно и то же: «Лёвушка!..Он мой муж, богом мне данный!...»

Ровно через год (день в день!) Лев вернулся в Париж. Отец сдержал своё слово.

Сильное чувство Лев и Ольга пронесут через всю жизнь, через годы разлук и других испытаний, и до конца дней своих будут любить друг друга.

Владимир и Алексей Жемчужниковы и их кузен Алексей Толстой были не про-сто талантливыми людьми, но и в то же время удивительно остороумными.

   Владимир Жемчужников                 Алексей Толстой                    Алексей Жемчужников

Их интерес к различным искусствам в конце концов вылился в яркие и чрезвы-чайно необычные формы.

Ключевая роль в создании образа Козьмы Пруткова принадлежит именно Влади-миру Жемчужникову, не только предложившему писать вместе под вымышленным именем, но и сочинившему биографию псевдонима, и ставшему автором или соав-тором почти половины творений с установленным авторством его создателей.

"Поставить здравый смысл вверх дном, с серьезным видом нести неописуемую че-пуху, играть на каламбурах, подрывать доверие к естественному течению вещей, кувыркаться в суждениях — вот что нравилось этим остроумным людям в момент, когда все кругом только и думали, как бы помолчать, выразиться поосторожнее, не оскорбить этикета и движениями своими не подать повода заподозрить их в наме-рении нарушить общественную тишину и порядок" . Шалили они с размахом и с выдумкой. Вот, к примеру,одна из их многочисленных проказ.

8-го января 1851 года в Императорском Александринском театре состоялась пре-мьера спектакля «Фантазия». В царской ложе, сам его величество царь Николай Павлович.

Oн, зевнув, сказал изогнувшемуся в поклоне директору императорских театров Гидеонову:

-Глупость преотменнейшая. Не повторять!”- и с этим его величество из театра уда-лилось.

Спектакль тем не менее продолжился и кое-как докатился до конца, хотя зрители шикали, свистели, улюлюкали. И вот наконец занавес упал. Люди уже недоумённо поднимались со своих мест, как вдруг из-за занавеса выходит актёр Александр Ев-стафьевич Мартынов. В 1840–1850-х годах он стал одним из ведущих мастеров русской театральной сцены.

A.E.Mapтынов.

Диапазон его актерских возможностей был просто неограниченным, что ценили не только зрители и критики, но даже коллеги актёра. Так вот Мартынов, только что сыгравший главного героя - князя Кутило-Завалдайского, выглядывает из-за зана-веса, «подходит к рампе и обращается в оркестр:

-Господин контр-бас!.. Нет!.. Нет!.. Господин контр-бас!.. Одолжите афишку. Весь-ма любопытно видеть: кто автор этой пьесы? Нет!.. имени не выставлено!.. Это значит осторожность! Это значит - совесть нечиста!..

А должен быть человек самый безнравственный!.. Я, право, не понимаю даже: как дирекция могла допустить такую пьесу? Это очевидная пасквиль!.. Я по крайней мере, тем доволен, что, с своей стороны, не позволил себе никакой неприличности, несмотря на все старания автора! Уж чего мне суфлёр ни подсказывал!.. То есть, если б я хоть раз повторил громко, что он мне говорил, все бы из театра вышли вон! Он мне шепчет одно, а я говорю другое. И прочие актёры тоже совсем другое говорили; от этого и пьеса вышла немного лучше. А то нельзя было б играть! Такой, право, нехороший сюжет!.. Уж будто нельзя было выбрать другого?... вот что намедни случилось, после венгерской войны: что один офицер, будучи обручён с одной девицей, отправился с отрядом одного очень хорошего генерала и был ранен пулею в нос; потом пуля вросла; и, когда кончилась война, он возвратился в Вышний Волочок и обвенчался со своей невестой... Только уже ночью, когда они остались вдвоём , он, по известному обычаю, хотел подойти к ручке жены своей... неожиданно чихнул... пуля вылетела у него из носу и убила жену наповал!.. Вот это называется сюжет!.. Оно и нравственно, и назидательно; и есть драматический эффект!...»

Зрители наградили Мартынова громкими аплодисментами, будучи абсолютно уверенными, что это была его личная импровизация. Им просто не дано было знать, что монолог, как и вся пьеса, были написаны Алексеем Константиновичем Толстым и его кузенами - Алексеем и Владимиром Жемчужниковыми.

Графу Толстому, выросшему в дружбе с будущим царём Александром II, и сыночкам петербургского генерал-губернатора, поверьте, было совсем нетрудно добиться разрешения на постановку их опуса в Императорском Александринском театре.

Живший в Москве прозорливый литературный критик Аполлон Григорьев, не видев-ший спектакля, но прочитавший на следующий день отчёт о нём, напечатанный в петербургских газетах, понял, что русский театр обогатился новым жанром – театраль-ной пародией, о чём он и поведал в газете «Московитянин».

Портрет А.Григорьева
    Так состоялся дебют Козь-мы Пруткова на поприще драматургическом. Эта пьеса его не осталась единственной Им было создано несколько пьес, в которых этот мудрец остроумно высмеивал те 
     ходульные персонажи, коими пестрела российская сцена тех лет.

  

Крайний справа К.Прутков со своими
    родителями”. Его портрет был нарисован Львом Жемчужниковым и
    Львом Лагорио. Слева А.Толстой, Алексей и Владимир Жемчужниковы, а между ними брат Алек-сандр.

Вот одна из первых басен, созданных Прутковым, что привлекла к себе
    внимание читателей:

Трясясь Пахомыч на запятках,
     Пук незабудок вёз с собой;
     Мозоли натерев на пятках,
     Лечил их дома камфарой.
     Читатель! в басне сей откинув незабудки,
     Здесь помещённые для шутки,
     Ты только это заключи:
     Коль будут у тебя мозоли,
     То, чтоб избавиться от боли,
     Ты, как Пахомыч наш, их камфарой лечи.

«Зри в корень!» - сатирическая маска тупого и самовлюбленного бюрократа нико-лаевской эпохи произвела впечатление на тогдашнее общество.

Вот его официальный портрет:

От имени Козьмы Пруткова его творцы писали стихи, пьески, афоризмы и анекдо-ты, высмеивая в них явления окружающей действительности и литературы. Слава этого виртуального поэта, философа, юмориста всё росла и росла. Он, как ни стран-но, продвигался по службе, получал награды и ордена.

Также, как и поручик Киже, рождённый талантом Юрия Тынянова, Козьма Прут-ков проживёт интересную и долгую жизнь, и будет пользоваться любовью и ува-жением читающей публики.

Алексей Жемчужников

Любопытно, что и стихи Алексея Жемчужникова тоже дошли до нас, и, наверное, немногие знают, что знаменитые «Журавли», задушевно исполненные в эмиграции Лещенко, были написаны именно Алексеем Михайловичем, вынужденным из-за серьёзной болезни жены подолгу жить за границей:

Здесь под небом чужим я, как гость нежеланный,

Слышу крик журавлей все ясней и ясней…

Сердце к ним понеслось, издалека летевшим,

Из холодной страны, с обнаженных полей…

Сумрак, бедность, тоска, непогода и слякоть,

Вид угрюмых людей, вид печальной земли…

О, как больно душе, как мне хочется плакать!

Перестаньте рыдать надо мной, журавли!..

Или вот такие его строки, которые и сегодня не утратили ни своего смысла, ни значения:

Там правды нет, где есть привычка рабской лести:

Там искалечен ум, душа развращена…

Приди, я жду тебя, певец гражданской чести!

Ты нужен в наши времена.

Вы все, в ком так любовь к отечеству сильна,
Любовь, которая все лучшее в нем губит —
И хочется сказать, что в наши времена,
Тот честный человек, кто родину не любит.

Пришлось нам низко пасть!
И пали-то с тех пор мы,
Как подняла нас власть.
Не вывезли реформы!
Не вышло ничего.
Всё, не дозрев, пропало.
Кругом — темно, мертво;
Нет сил, нет идеала;
И интерес один:
Кармана да желудка.
О русский гражданин!
Ужель тебе не жутко?

Согласитесь, что и сегодня эти строчки злободневны и могут смело быть отнесены к сегоднчшним российским реалиям.


Продолжение следует.

Алексей Толстой. История пагубной страсти.

Но давайте всё-таки вернёмся к рассказу Ирины Семёновны:

-Братья были очень дружны между собой. Особой любовью в семье пользовался их кузен – Алексей Толстой.

Портрет Брюллова

Происходил он из старинного знатного рода — дедом его по матери был всесильный Алексей Разумовский, сенатор при Ека-терине IIи министр народного просвещения при Александре I. Дядей с той же материнской стороны — автор знаменитой сказки «Черная курица» Антоний Перовский, скрывшийся по псевдонимом Погорельский. А написана она была для племян-ника Алёши. Дядей по отцу был известный художник-медальер - ФёдорТолстой.В декабре 1850 года «средь шумного бала случайно» 33-летний камер-юнкер Алексей Толстой знакомится с Софьей Андреевной Миллер.

Портрет С.А.Миллер

Эта встреча – самое важное событие в его жизни. Камер-юнкер был не просто знатен. Он с детства дружен с будущим импе-ратором – Александром II. Но баловень судьбы не слишком ценил своё высокое положение – его душа с юности была отда-на поэзии. В 1850-м он уже печатается, уже замечен.
Кто же была та незнакомка в чёрной полумаске – с тонким станом, звонким смехом, печальными глазами? Её звали Софья Андреевна Миллер, урождённая Бахметева. Она также принадле-жала к высшему свету – к фамилии ста-ринной , но обед-невшей. Папенька её побывал даже флигель-адьютантом Его Вели-чества... (Варенька Лопухина, возлюбленная Лермонто-ва, – из их родни).
Жизнь была неласкова к Софье Андреевне Миллер, да и сама она, не считавшаяся с предрассудками своей среды, была, пожалуй, слишком смела для той церемонной эпохи. Трагически завершилась любовная связь юной Софьи Бахметевой с князем Вяземским, который соблазнил её, но женился на другой. Брат покинутой девушки Пётр Бахметев вызвал обидчика на дуэль и был убит. Всю жизнь Софья Андреевна считала себя виноватой в несчастьях и бесчестии своей семьи.
   Толстой был человеком широких взглядов. Но против его избранницы намертво встала мать – Анна Алексеевна Толстая. Женщина волевая, она имела на сына большое влияние. Мать никак не хотела смириться с тем, что у сына завязался ро-ман с замужней женщиной, да ещё с «подмоченной» репутацией. Как это часто бывает, она усматривала в намерениях Софьи Андреевны лишь корыстные соображения и тщеславие. Говорят, что она просто эгоистически ревновала сына и к другим женщинам – возможно, в этом отчасти была причина того, что он, перевалив за 30, всё ещё оставался холостяком.
В 1851 году появляются эти стихи. Кто не знает этого шедевра русской лирики, положенного на музыку П.И.Чайковским?!

Средь шумного бала, случайно,

В тревоге мирской суеты,

Тебя я увидел, но тайна

Твои покрывала черты.

Лишь очи печально глядели,

А голос так дивно звучал,

Как звон отдаленной свирели,

Как моря играющий вал.

Мне стан твой понравился тонкий

И весь твой задумчивый вид,

А смех твой, и грустный и звонкий,

С тех пор в моем сердце звучит.

В часы одинокие ночи

Люблю я, усталый, прилечь -

Я вижу печальные очи,

Я слышу веселую речь;

И грустно я так засыпаю,

И в грезах неведомых сплю...

Люблю ли тебя - я не знаю,

Но кажется мне, что люблю!

Брак Алексея и Софьи был официально оформлен только в 1863 году.
Толстой был просто неистощим на выдумки. Выросший при царском дворе, ни в чём не знавший отказа, он не стал избало-ванным барином, а был умным, любознательным и справедливым человеком с неимоверно богатым воображением. Приду-манный братьями персонаж Козьмы Пруткова – простор для его фантазии.
«Надо сказать, что и сегодня исторический патриарх и родоначальник современного мышления в свои немалые годы выглядит более чем бодро. Несгибаемая твор-ческая потенция знаменитого директора Пробирной Палатки, законопроектировщика, отца-героя 10 детей и многих литера-турных персонажей, а, по совместительству, еще и мыслителя, позволяет ему успешно вставлять свои емкие цитаты прак-тически во все издания, и не только ведущие род от древнейшей профессии. Однако, истинному знатоку его творчества хо-рошо известно, что всеми любимые афоризмы сочинителя — это лишь видимая надводная часть непотопляемого айсберга. Сегодня, читатель, ты можешь задать любой вопрос об этой твор-ческой глыбе под именем Козьма Прутков его прямым творческим потомкам по кривой линии современного искусства. Будет ли ответ на твой вопрос? Это зависит от того, каков этот вопрос. На самые интересные, философские, глубинные, мучитель-ные, веселые, вечные и мало ли какие еще вопросы ответ будет, причем адекватный. Козьма Прутков имеет отношение ко всему, так же, как все вокруг нас и в нас, имеет прямое отношение к Козьме Пруткову. И не просто имеет. На его могучих плечах стоят Хлебников, Хармс, Ильф и Петров, остап Бендер и его бархатный стул, Булгаков и его Роковые яйца, Жванец-кий и его знаменитый портфель, все эстрадные пародисты, все деяели рекламы и мыльного оперного производства, все алогитсы, абсурдисты и авангардисты, вся Единая Россия поголовно, включая неподражаемого Владимира Вольфовича, и не исключая старших товарищей по партии Никиты Сергеевича и Леонида Ильича, а также высокопоставленных актеров международного политического шоу по ту сторону Аквилона, над которыми смеются не только русские американцы.» - нашёл я на одном из сайтов. Это ли не подлинный триумф его талантливейших создателей?!

Жемчужниковы-Маковские

Но это ещё не конец рассказа моей бывшей сослуживицы.
-Дочь Льва Михайловича Жемчужникова –Галина- выйдет замуж за сына известнейшего русского художника –передвижника Владимира Егоровича Маковского Александра,- продолжала Ирина Семёновна.

Фото В.Е.Маковского.

- И моя мама – Елена Александровна – его дочь. Маковский Александр Владимирович (1869-1924) получил известность как портретист, жанрист и пейзажист. С 1890 года – член Московского Общества Художников. Учился в Импера-торской Акаде-мии Художеств с 1894 по 1895 год и в Московском Училище Живописи Ваяния и Зодчества, по окончании которого получил большую золотую медаль и звание художника.

Автопортрет А.В.Маковского 1908 года.                   Портрет императрицы Александры Фёдоровны.                   Осень. У колодца. 1918 г.
.
                      Обрыв. 1918 г.                                                             А.В. Маковский. Портрет Николая II                                                                

Александр Владимирович - преподаватель-руководитель курсов при Академии Художеств с 1898года. С 1911 - академик Академии Художеств. В 1913 - профессор-руководитель классов высшего художественного училища при Академии Худо-жеств. Брак этот, увы, не был дол-говечным. Кстати, мой знаменитый прадед – Владимир Егорович – не одобрял поведение своего сына. Но так или иначе, дед –заметная фигура в художественной жизни России на рубеже 19-20 веков.

Перовские

-Нужно отметить ещё одну линию моего родства – это семейство Перовских,- продолжала Ирина Семёновна.

К.П.Брюллов. Портрет А.А.Перовского 1836г.

Алексей Алексеевич Перовский (псевдоним - Антоний Погорельский) (1787 год - 1836 год) - писатель-романтик.
Алексей Алексеевич более известен под псевдонимом Антоний Погорельский. (Так, кстати, называлось его имение). Писатель Пушкинской эпохи получил отличное домашнее воспитание, и в 1805 году поступил в Московский универ-ситет; в 1807 году "произведен" в доктора философии и словесных наук. Недолго состоял на гражданской службе. Во время Отечественной войны поступил в 3-й украинский казачий полк штабс-ротмистром, в 1813 году участво-вал в сражениях под Дрезденом и при Кульме, затем был назначен старшим адъютантом при князе Н.Г. Репнине - ге-нерал-губернаторе королевства саксонского, и около двух лет жил в Дрездене.

Портрет А.А.Перовского.

По возвращении в Россию, Перовский служил чиновником особых поручений при департаменте духовных дел ино-странных исповеданий, но немедленно после смерти отца (1822) подал в отставку и поселился в сельце Погорель-цах. Там им и была написана сказка «Чёрная курица», принесшая Перовскому славу и признание . . Известны высо-кие отзывы Льва Толстого о сказке Перовского.

Граф Перовский Лев Алексеевич(1792-1856) – брат А.А.Перовского

Лев Алексеевич -министр внутренних дел с сентября 1841 по август 1852 года. Участник войны 1812 года. Полковник Глав-ного штаба. Комиссией по расследованию событий 14 декабря 1825 года привлекался как член ранних декабристских орга-низаций. Заместитель председателя Департамента уделов, управлявшего имениями, принадлежавшими императорской фа-милии. Приобрел большую известность своей борьбой со злоупотреблениями в полиции Москвы и Петербурга. В 1847 году провел ревизию деятельности полицейских учреждений в 27 губерниях и только в трех из них признал ее удовлетворитель-ной. В 1852 году подал просьбу об отставке в связи с ухудшением здоровья. С 1852 года - министр уделов, председатель ко-миссии по исследованию древностей, управляющий Акаде-мией художеств. Собрал богатую коллекцию древних монет.

1 (13) сентября 1853 года в семье военного губернатора Санкт-Петербурга Льва Перовского родилась дочь, названная при крещении Софьей.

Софья Перовская.

Ничто не предвещало, что девочка, чьим дедом был брат фаворита императрицы Елизаветы фельдмаршал Кирилл Разумо-вский, станет террористкой и посягнет на жизнь российского монарха.
Софья Перовская участвовала в подготовке двух покушений на Александра IIв 1879 и 1880 годах. Тогда убить императора не удалось. В следующем году после внезапного ареста лидера народников Желябова она возглавила группу террористов, совершившую 1 марта 1881 года убийство императора. По её сигналу (взмах белым платочком) И.И. Гриневицкий бросил бомбу в карету проезжавшего Александра II.
Несмотря на настоятельные требования товарищей, Перовская отказалась уехать из Петербурга, и стала готовить освобож-дение Желябова, бывшего её гражданским мужем.
10 марта её арестовали и вместе с другими пятью участниками убийства императора предали суду. Софья Перовская так и не поняла, что убийство императора, который, несмотря на постоянную угрозу жизни, последовательно проводил крайне важные для страны реформы, было бессмысленно и вредно как для государства, так и для революционного движения. А главное, оно было крайне негативно воспринято подавляющим большинством населения России. Это позже террор полу-чит молчаливую поддержку либерально настроенной интеллигенции.
Казнь проходила при большом стечении народа. Присутствовавший на ней корреспондент немецкой газеты «KolnischeZei-tung» написал:
«Софья Перовская выказывает поразительную силу духа. Щеки ее сохраняют даже розовый цвет, а лицо ее, неизменно серьезное, без малейшего следа чего-нибудь напускного, полно истинного мужества и безграничного самоотвержения. Взгляд ее ясен и спокоен; в нем нет и тени рисовки».
Саму же казнь он охарактеризовал следующим образом: «Я присутствовал на дюжине казней на Востоке, но никогда не ви-дал подобной живодерни».
А повторилось то, что когда-то было и при казни декабристов.Осужджённый Михайлов дважды срывался с виселицы, и его смогли повесить, только накинув на шею две петли...
    Рабочий день мой давно закончился, а я всё сидел и слушал интереснейший рассказ моей сослуживицы. Передо моим взором открылся целый пласт русской культуры. Как неожиданно переплетались судьбы, образуя совершенно немыслимые сочетания... А за окном дул ветер. Крупные снежинки кружились в воздухе, составляя на стекле красивые узоры, но вскоре исчезали, подхваченные всё тем же ветром.
-Мама моя – Елена Александровна Маковская – окончила в Петрограде Смольный институт. – продолжала Ирина Семёно-вна.
– Она прекрасно помнит, как на выпускной акт приезжала императрица Александра Фёдоровна и благосклонно погладила её по голове. Разве могла мама тогда предположить, что всего через несколько лет в Екатеринбурге, в подвале Ипатьевского дома Александра Фёдоровна получит пулю в сердце?....
Ирина Семёновна говорила негромко, прикрыв глаза, словно вспоминала. Откинув назад прядь волос, упавшую на лоб, она горько сказала:
- Разве могла она тогда предположить, что станет со страной, да и с ней самой?. Как говорил поэт: «Всё разъято, смешано, разбито...»
- А чем ваша мама занималась?
- Помогло ей знание нескольких иностранных языков, полученное в Смольном. Она вышла замуж за Сенекерима Енокяна - бывшего красного комиссара, ставшего заместителем наркома путей сообщения Украины, которого в 37-ом аресто-вали, как сторонника Зиновьева, и сослали, нам сказали, в Воркуту, где он и исчез. Туда же с тремя детьми отправили и маму. Меня и двоих моих братьев приютила тогда наша тётка – мамина сестра. Она никогда не хотела иметь детей, и вдруг на неё свали-ваются не один, и не двое, а трое. Как вы догадываетесь, особого счастья ни она, ни мы не испытали. Но это произошло, когда я уже почти заканчивала школу. А сейчас я уже с мужем добровольно приехала в Воркуту. Его сюда распределили после окончания института.
Вы не поверите, что две правнучки бывшего петербургского губернатора (мама и её сестра) жили в Ленинграде в двух вось-миметровых комнатках. Утром мама усаживалась у радиоприёмника и пыталась «поймать враждебные голоса». Слышала она уже плохо, а видела ещё хуже, но с огромной лупой сидела и читала «самиздат». Вот и нам иногда тоже перепадало.
Она сделала паузу. А потом, понизив голос, добавила:
- Большевики разграбили, растащили всё, что когда-то было в семье, столько сде лавшей для русской культуры. Исчезли картины, портреты, рисунки... Остались, по сути дела, незначительные крохи от внушительного некогда семейного архива.

Стало совсем темно. Две настольные лампы в комнате – два островка света, а за окном не на шутку разыгрывалась пурга. Ветер крутил позёмку. Его завывание было похоже на волчий лай. И Ирина Семёновна, как-то странно улыбнувшись, вдруг неожиданно закончила свой рассказ:
- Деградирует русская интеллигенция. Куда мы идём?... От блистательных братьев Жемчужниковых до.. председателя месткома – это моя роль в жизни, от Алексея Толстого до парторга в Ленинградском ТЮЗе у великого Корогодского - роль моего брата Юры.
Юрий Енокян

Несколько лет назад, в ныне несуществующем журнале я выкладывала серию из гравюр фламандского гравера конца XVI — начала XVII века Адриана Колларта под названием "Martyrologium Sanctorum Virginum". Гравюры посвящены изображениям святых дев и мучениц, почитаемых в католической церкви. Оформление каждой гравюры выполнено по единой схеме: образ святой заключено в раму, украшенную изображением разнообразных цветов, птиц и насекомых. Сама святая изображается в полный рост на переднем плане, на дальнем — сюжетная сцена, связанная с житием святой, чаще всего это сцены мученичеств. Гравюры сопровождаются стихами автора, имя которого написано на титульном листе серии: Лаврентий Бейерлинк (лат. Laurentius Beyerlinck). Эта серия гравюр ещё будет рассмотрена мною подробно. Среди святых дев изображаются как широко известные (Свв. Екатерина, Варвара, Маргарита, Урсула и др.), так и достаточно малоизвестные, как, например, святая Коинта. О ней я ничего не знала и не слышала, поэтому решила узнать, кто она и что известно о её житии.

На гравюре святая изображена с молитвенно сложенными руками, взгляд её обращён в сторону. Пальмовая ветвь, символ мученичества, лежит на земле у её ног. На дальнем плане изображается сцена её мученичества: святую, со связанными верёвками руками, избивают камнями. Стихи, сопровождающие образ святой, следующие: "Impia contemnens Martyr delubra Deorum, / Concidis innumeris saucia vulneribus"— я бы перевела с латинского как "Мученица, презирающая нечестивый храм богов, /Ты погибаешь, поражённая множеством ран".

В книге Хуана Басилио Санторо "La hagiographia y vidas de los sanctos de el Nueuo Testamento...", изданной в 1580 г. в Бильбао, содержится изложение жития святой Коинты, память которой отмечается 8 февраля. В свою очередь Санторо ссылается на труд Евсевия Кесарийского "Церковная история"(VI,41), в котором изложены подробности её жития.Обратимся к первоисточнику - Евсевий Кесарийский, "Церковная история" (VI,41). Речь идёт о мучениках города Александрии, пострадавших при императоре Деции (249 - 251):"...Верующую женщину, именем Квинту, привели в капище и заставляли кланяться кумирам; она с отвращением отворачивалась; ей связали ноги и протащили через весь город по острым камням мостовой, бичевали, толкали на мельничные жернова и, приведя туда же, куда Метру, убили..."Коинта, очевидно, один из вариантов имени Квинта (лат. Quinta), от лат. quintus — "пятый".В православном календаре нет святой с именем Квинта или Коинта, а в католическом — под 8 февраля — S.Cointha, Ad Alessandria d'Egitto. Таким образом, можно с уверенностью сказать, что гравёр Адриан Колларт изобразил святую Коинту (Квинту) Александрийскую, память которой 8 февраля.Образ святой Коинты редок в изобразительном искусстве. Мне удалось найти ещё одно изображение святой, также в гравюре. Автор гравюры — Ян ван Хальбек, работавший в 1600-1630-е гг. Гравюра под номером 14 из серии "Ecclesiae Militantis Triumphi", изображающая нескольких мучеников. Люди волокут по земле святую Коинту, с верёвками на ногах.

Источники:Труд Евсевия Кесарийского: 

https://azbyka.ru/otechnik/Evsevij_Kesarijskij/tserkovnaja-istorija/6_21

Juan Basilio Santoro. La hagiographia y vidas de los sanctos de el Nueuo Testamento: sacadas y recopiladas en grande diligencia y estudio. Том 1. Bilbao, Mateo Mares, 1580. — p.150 (https://books.google.ru/books?id=QeVFfBLftN4C&pg=PA150-IA1&dq=sancta+cointha&hl=ru&sa=X&ved=0ahUKEwjFp9TrlvPZAhXMNJoKHfm4AT0Q6AEIMDAB#v=onepage&q=sancta%20cointha&f=false)

Католический мартиролог: http://www.vatican.va/roman_curia/pontifical_academies/cult-martyrum/martiri/009.html#febbraio 

Православный календарь:https://calendar.rop.ru/?svt=svw-k

Источник картинки, к сожалению, не могу найти, так как я давно сохранила эти фото, но здесь можно посмотреть об этой гравюре: https://artgallery.yale.edu/collections/objects/167453

Гравюра с изображением святой Коинты и других мучеников: http://www.britishmuseum.org/research/collection_online/collection_object_details/collection_image_gallery.aspx?assetId=469866001&objectId=3081577&partId=1